Сновидения кусокПровинциальное местечко. Мой папа — главврач (по совместительству директор, медбрат, медсестра, уборщик и почти весь-персонал-в-одном) местной психбольницы. Я с матерью и младшей сестрой на подхвате. Killing monsters, hunting things... family business Наш собственный домишко в двухстах метрах от. Вокруг непроходимый лес, чуть поодаль — мрачного и заброшенного вида деревня, из которой давным-давно свалила вся более-менее молодёжь, осталась пара-тройка озлобленных стариков да сварливых старух, ведущих затворническую жизнь. Связь с миром (в данном случае с неким Городом) обеспечивает одна-единственная дорога, притом очень, ОЧЕНЬ плохая, да захудалая телефонная линия (дозвониться можно лишь в третий четверг пятого месяца, если луна идёт на убыль, а Марс с Венерой образуют угол в 145°). Так повелось, что из Города в нашу семейную психбольницу с некоторых пор завозят неизлечимых психов, совершивших страшные преступления вследствие серьёзных психических расстройств. Постепенно психбольница переквалифицировалась в изолятор, где психи гниют заживо. Появился подвал с множеством одиночных камер, и он разрастается и полнится новыми лицами. Там очень много отсыревших и довольно узких переходов, наполненных смрадом и переплетающихся в жуткий лабиринт. И вот в одну прекрасную безлунную ночь, иссиня-холодную и промозглую, на дом нападает разбушевавшийся потрошитель, сбежавший из-под конвоя по пути, собственно, в нашу лечебницу. Пока он занят бабушкой, отец хватает топор и кидает связку ключей мне и младшей сестре, крича, чтобы мы бежали в больничные лабиринты и заперлись изнутри. Отец пытается отправить с нами и мать, но та решительно настроена прикрывать спину мужа. Мы же с сестрой бежим и запираемся, где велено, как послушные девочки.
Сон заканчивается после того, как тяжёлые двери захлопываются за спиной, будто отрезая пути отступления к прошлой жизни, и мы делаем шаг во всепоглощающую черноту подвала. Ужас, испытанный в этом момент, не поддаётся описанию. Он окутывает всё моё существо, пронзает каждую клеточку тела и частичку сознания, сливается со мной, я сама становлюсь ужасом, и ничего не остаётся, ничего больше не важно, кроме меня и него.