Мелкие приятности последних недельСподобились выбраться в свет (ну как, "в свет"? В кафешку японскуя) с экс-одногруппницей, родственной по духу.
Всякий раз, когда подходил официант, я невольно издавала "Здрасьте" и ничего не могла с собой поделать: "Здрасьте-а-где-у-вас-туалет", "Здрасьте-а-можно-меню", "Здрасте-мы-уходим-рассчитайте-нас-пожалуйста".
— Надо бы счёт взять!
— Надо бы!
И сидим дальше застенчиво, ждём у моря погоды, то бишь когда мимо пронесётся знакомый киргиз под кодовым именем "Здрасьте" и сам всё поймёт.
Несмотря на царившую в голове туманность Андромеды, вызванную прогрессировавшей на тот момент простудой, я осознавала приятность факта, что после учёбы связь с человеком не утратилась и мы по-прежнему ходим в кино, смеёмся над Гордоном-Левиттом, мутирующим в Брюса Уиллиса, и бесконечно бредим.
***
Куталась в халатик, страдала от холода и энтропии, как вдруг ощутила на правом бедре мягкую тяжесть лапок соседской кошки, чудом прокравшейся в комнату и решившей ободрить несчастную меня тихим, но уверенным "мяу". Не скрою, я напугалась слегка, чуть не свалившись со стула, однако быстро сориентировалась, взяла кошку-хорошку на ручки и почесала за ушком. +много к хилпаверу.
***
Студентка по обмену Ван Цзин преподнесла нежданно-негаданно презент прямиком из Китая — милейший шёлковый платочек, коим я мгновенно окутала шею и который потом таскала весь день, не снимая. В целлофановой обёртке он казался не больше бумажной салфетки, а развернувшись, распустил волнистые медузообразные лапки. Платок расплылся по серой невнятной будничной массе ярким сиреневым пятном.
***
Стабильно скупаю в ближайшем армянском магазинчике у одной и той же продавщицы двойной "Милки вэй". Первые два дня продавщица как будто удивлялась, а теперь, завидев меня, чуть ли не сама тянется к батончикам. Запасы на витрине неуклонно тают.
***
Залезла на шаткое дерево у прудика, потому что все скамейки были заняты. Царственно огляделась по сторонам, еле соблюдая равновесие, словила пространную идею на будущее и кубарем скатилась по стволу. Три метра над уровнем идиотизма.
***
В доме-музее Бурганова меня больше всего прельщает то, что можно трогать экспонаты. Некоторые особо отчаянные даже целуют их, например, бронзового горбуна во дворе. Случайный осенний штрих, как по мне, добавляет горбатому мужественности, но лобызать его я бы не стала ни при каком раскладе. Не мой типаж.
***
Всякий раз при виде меня консьержка тётя Женя улыбается и спрашивает "Ксюша, да?" Я растягиваю губы в ответной улыбке, говорю "Да, Ксюша" или "Ага" или молчаливо болванисто киваю.
— Здравствуйте!
— Здравствуйте! А вы, случаем, не заболели?
— Нет-нет, всё в порядке!
— ...
— ...
— Ксюша, да?
— Дааа...
И разбежались по делам.
***
Воскресная сходка воз осом. Новые люди — всегда гут, а их было предостаточно, однако большинство лиц не стыкуются с никами, увы. Зато поимела от Ларбесты в блокноте мегакрутую тёлку, настолько суровую, что её твердеющие сосцы просматриваются сквозь доспех!